РУМЕН ШОМОВ

ПАСКО: Это грех, Господи, прости меня! Убил двух голубок /вытаскивает и показывает им/. Да простит меня Господь, это я не в первый раз. Перед тем как переехать сюда, двух голубок мне хватало на целую неделю. Пенсии ни на что не хватает, и вот...

АЛЕКСАНДР: ... Не хватает! Пенсии ни на что не хватает, это точно! Ну и?

ПАСКО: Да простит меня Господь, беру немного крошек, сажусь в садике, и они начинают крутитъся вокруг меня; пи, пи, пи, я их кормлю...

АЛЕКСАНДР: ...Они воркуют!

ПАСКО: Да! /смотрит на него благодарно/

АЛЕКСАНДР: И что?

ПАСКО: Как только начинают смелеть и верить мне, я враз хватаю их и отрываю им головы! /молчание/

АЛЕКСАНДР: И что?

ПАСКО: Сначало бульон, патом яхния - и глянь: неделька-та и прошла.

АЛЕКСАНДР: А у меня, Паско, голубь клевать не хочет.

ПАСКО: Умрет.

АЛЕКСАНДР: Не умрет.

ПАСКО: Умрет, умрет...

АЛЕКСАНДР: Вот заладил: ''умрет, умрет..."

ПАСКО: Умрет, умрет, умрет он...

ПАСКО: Спроси у Рихтера, он тебе скажет - если голубь перестал есть, он умирает! Скажи ему, Рихтер!

Рихтер перестает раздавать карты для новой игры. Смотрит на Паско, потом на Александра, потом безмолвно продолжает раздавать карты.

АЛЕКСАНДР: Паско, ты случайно не знаешь, почему Рихтер не разговаривает с нами? /молчание/

ПАСКО: Устал человек, что такого?

АЛЕКСАНДР: Мне совершенно непонятно чего ради надо добровольно решить жить вместе с другими людьми, если не хочешь и словечко им промолвить.

ПАСКО: Не знаю. Живет человек, живет, да и устанет, и как устанет, что-то с ним происходит...

РИХТЕР: На тебе, козел! /бросает карту/

АЛЕКСАНДР: Вот-вот! Одно и тоже... Я ему говорю: Да не было у меня никогда козла, а он все козел да козел...

ПАСКО: Это он о картах говорит. Правда, Рихтер? Молчание.

ПАСКО: Видал?!

АЛЕКСАНДР: В моей семье никогда не играли в карты!' "Кто играет в карты, тот становится азартным игроком!", так говорил мой отец да простит его Господь!

ПАСКО: Да простит его Господь, Рихтер тоже наверное, раньше не играл в карты, но...

АЛЕКСАНДР: ... Но устал.

ПАСКО: Да. Пойду потрошить голубок и отмочить их в ускусе.

Идет к кухне.

АЛЕКСАНДР: Иди. В холодильнике с прошлого раза у тебя осталось три голубя и восемь воробушек.

ПАСКО: А что!? Нынче без запасов разве можно!?

АЛЕКСАНДР: Да оно-та так... ну, я пойду проведаю моего голубя. Может, начал есть.

Собирается выйти, но в комнату врывается Виктория. Ведет с собой какую-то женщину.

ВИКТОРИЯ: Проходите, проходите! Одежда хорошая, будет грех, если ее проест моль. Дешево вам ее продам! /к Александру и Рихтеру/ Здравствуйте, мальчики!

АЛЕКСАНДР: Добрый день!Прошу Вас!

ВИКТОРИЯ: Вот в этой комнате. В гардеробе. Посмотрите, примерьте! Никто вас беспокоить не будет.

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Спасибо! /входит в комнату/

АЛЕКСАНДР /идет за ней, Виктория его останавливает/: Да я только голубя проведать…

ВИКТОРИЯ /пихает ему в руки газету/: Подождешь!

АЛЕКСАНДР /вздыхает/: Хоть брошу взгляд на газету.

Александр перелистывает газету и начинает читать вслух.

АЛЕКСАНДР: "Кондитер залил желе свою жену в семейной ване. 22-го января вечером, после того как оба порядочно выпили, 29-илетний кондитер Веселин Н. из Шумена предложил своей жене искупать ее в ванне. Перед этим он высыпал в воду две банки растворимого желатина. 27-летняя Златка Н. не подозревала ничего, выпитый алкоголь затуманил ее сознание, и она не заметила, что вода остывает. Пришла она в себя, когда ей стало по-настоящему холодно. Ее супруг допивал рядом с ней в ванной, возбужденный несколькими эротическими изданиями и картиной в ванне. Златка попыталась вырвать у него газету, но вода была странно сгущенной. Она раскричалась, и только тогда муж обратил на нее внимание. "Рыбка ты моя заливная", были первые слова, которые услышала супруга. Веселин Н. попытался объяснить, что пошутил, но его жена и слушать не хотела, хотя он выгреб ее лопатой из густого желе. "Могу ему простить все, но чтобы он относился ко мне, как к холодцу - никогда", объяснила она своему адвокату и заставила его начать дело о разводе." /подает газету Рихтеру/ И мы, как эта Златка Н., только некому нас выгрести из густого желе.

Рихтер расстилает газету на столе.

ВИКТОРИЯ: Не случайно говорят: "Не ударяй женщину даже цветком!"

Входит покупательница в выбранном платье.

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Ну, что скажете? Замечательное, правда!?

ВИКТОРИЯ: Очень вам идет!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Такого и в фирменном магазине не купишь.

ВИКТОРИЯ: На вас как влитое!

АЛЕКСАНДР: "Рыбка моя заливная", ц-ц-ц...

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Спасибо! Ах, какой покрой! Какой силуэт! Невероятно! С детства не одевала такого платья!

ВИКТОРИЯ: Эх, если бы мне сейчас ваша молодость…

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Очень вам обязана! Сколько, вы сказали, оно стоит?

ВИКТОРИЯ: Ну... скажем 80 левов?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: 80 левов!? Это же без денег! Прошу вас, мне неудобно, дам вам сто! Господи, какая удача! Иду переодеться и возвращаюсь через минуту...

Покупательница возвращается в комнату. Виктория и Александр хлопают друг-друга ладонями, на манер спортсменов, только что выигравших у команды соперника.

АЛЕКСАНДР: Виктория, ты гений! Наконец-то заплатим за проклятое центральное отопление!

ВИКТОРИЯ: Останется даже и на небольшой банкетик.

АЛЕКСАНДР: Откуда ты ее нашла эту... золотую душу?

ВИКТОРИЯ: Пока Виктория жива, с голоду не помрете.

АЛЕКСАНДР: Если б я не был так расстроен, что мой голубь не хочет клевать, я б задушил тебя поцелуями.

ВИКТОРИЯ: Душить будешь в следующий раз... Впрочем, с каких пор, ты сказал, он перестал клевать?

АЛЕКСАНДР: Откуда я знаю? С тех пор как у него крыло выздоровело...

ВИКТОРИЯ: Может, свободы хочет?

АЛЕКСАНДР: Не хочет он свободы! Вот еще! Захотел он свободы! Да разве я не даю ему все, что надо!? Крошки, ячмень - даю! Рис, семечки, крошки, даже шпено! Даже пшено!

ВИКТОРИЯ: Александр, свобода...

АЛЕКСАНДР: Хватит, а-то от этого слова у меня прямо мурашки по коже! Даже голубю, хоть он и голубь, не нужна свобода у пустой миски.

Входит покупательница, перекинув через руку новое платье, а в другой руке держит деньги и протягивает их Виктории. Все смотрят на них как онемевшие.

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Ровно 100, пожалуйста!

ВИКТОРИЯ: Спасибо, госпожа! Носите на здоровье!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Спасибо вам тоже! Замечательное платье./идут к двери/ Господи, чего я чуть не наделала! Забыла про штучку!

ВИКТОРИЯ: Что?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Не спросила у штучки.

ВИКТОРИЯ: Штучки?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Да, у штучки. Всегда и обо всем я спрашиваю у штучки, а сейчас чуть не забыла. Минуточку.

Роется в сумочке. Вытаскивает маленький отвес. Вешает его на палец и подносит к платью, которое держит другой рукой, так что отвес приходится прямо над ним.

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Штучка, могу ли я купить себе это прекрасное, ну прямо замечательное платье? Оно мне ужасно нравиться! /отвес покачивается на одну сторону, женщина грустнеет/ Не разрешает...

АЛЕКСАНДР: Простите, как это "Не разрешает”?!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: А вот так, не разрешает. Жалко, оно мне так нравится...

ВИКТОРИЯ: И что сейчас?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Должна вам его вернуть.

ВИКТОРИЯ: Хорошо. Даю вам его за 60. /возвращает несколько банкнотов/

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Дело не в деньгах...

АЛЕКСАНДР: А в чем тогда?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Штучка не разрешает.

АЛЕКСАНДР /тихо Рихтеру/: Плевал я на эту "штучку"!

ВИКТОРИЯ: Вы серьезно?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА /берет деньги/: Совершенно серьезно. Завтра снова спрошу у нее, может позволить, а может и не позволить.

АЛЕКСАНДР: Так эта ваша "штучка" может запретить вам вставатъ с кровати целый месяц!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Не случалось больше двух дней.

АЛЕКСАНДР: И вы что? Лежите и не двигаетесь? Так, что ли? Целых два дня!?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: А как же иначе? Что я, ненормальная, чтобы вставать? Штучка никогда не ошибается. Однажды я ее не послушалась. Вышла из дому и какая-то черепица чуть мне не разбила голову. Разбилась в двадцати метрах от меня. Жалко! Красивое платье... оно так мне идет. И прямо без денег. Пока до свиданья! /выходит/

АЛЕКСАНДР: Может, у этой женщины тоже помутнело в голове от выпитого, как у Златки Н. из Шумена?

РИХТЕР: В пустышку! /бросает карты/ Да разве это карта, елки-палки, это вообще не карта! С такой картой ты прямо пропал...

АЛЕКСАНДР: Вот - и Рихтеру не везет в игре... Зачем ты ей вернула деньги, этой придурковатой?

ВИКТОРИЯ: Снова заявится. Спорить с человеком - это еще понятно, но со "штучкой"...

АЛЕКСАНДР: Из тебя, Виктория, вышла бы такая же торговка, как из меня... Если бы я не был так подавлен из-за того, что мой голубь не хочет клевать, я б тебе дал такого втыка...

ВИКТОРИЯ: Ты лучше иди проведай этого своего голубя! Может, уже отходит?

АЛЕКСАНДР: Верно, что я здесь делаю!?

Выходит, но останавливается. Входит Паско. Руки у него в крови и перьях.

ПАСКО: Чтоб их, этих голубок, дошел, пока ощипал их. А, Виктория пришла! Ну что, Виктория, заплатила за отопление?

АЛЕКСАНДР: Пока заплатила за сегодняшнюю газету про одну из Шумена, из которой муж сделал холодец.

ПАСКО: Где, дай посмотреть!

АЛЕКСАНДР: У Рихтера. Иду проведать голубя. /выходит/

Паско берет газету. Перелистывает ее. Читает.

ПАСКО: "Кондитер залил желе свою жену в семейной ванне"...

ВИКТОРИЯ: Читай про себя. Мы уже читали!

ПАСКО /читает и хихикает/: "...дело о разведе..." Чего только не случается с людьми, а? А со мной? Ничего! Ну ничего, ничегосеньки... /смотрит на часы/ Вот - стукнуло одинадцать!

ВИКТОРИЯ: Паско, Паско-о, из-за этих голубок ты на вампира стал похож. А когда-то я на тебя засматривалась. Говорила себе: Вот бы такой муж мне попался...

ПАСКО: Я немного на мели, верно, но справлюсь. Я справлюсь. Мы сами с усами! У меня сын в Америке, не сегодня-завтра вышлет мне мешок долларов. И что вы думаете я тогда сделаю?

ВИКТОРИЯ: Купишь себе кислого молока - целую банку.

ПАСКО: Глупости! Заберу все свои вещи и вернусь домой, зашью деньги в матрац и целыми днями буду их гладит утюгом. Ничего больше не буду делать! Как придет кто из вас и скажет: "Паско, дай два лева взаймы!", я буду медленно водить утюгом и скажу: "Нету, друг'" Вот лафа, правда!? Хоть и грех большой, да прости меня Господь, большой грех, но и большая лафа!

Входит Александр.

АЛЕКСАНДР: Нету его! Нету его! Говорю, нету его!

ПАСКО: Да кого нету-то, Александр?

ВИКТОРИЯ: Голубя, что ли?

АЛЕКСАНДР: Ты что думаешь, я из-за чудовища Лохнесского переживаю?

ПАСКО: Он что, умер?

АЛЕКСАНДР: Да как он умрет, если его нет!?

ПАСКО: Никогда не слыхал, чтобы кто-то умер и был здесь.

ВИКТОРИЯ: Подождите, подождите! Раз пропал, значит нужно расследование.

ПАСКО: Национальной службе безопасности своих неурядиц хватает, а тут еще голубь Александра... Если кто-нибудь из нас займется этим...

Рихтер начинает назойливо свистеть. Все кидают взгляд на него.

АЛЕКСАНДР: Вопрос в том кто именно? Я потерпевший – не годится.

ПАСКО: А я питаюсь голубками - неэтично...

ВИКТОРИЯ: Я могу, только...

ПАСКО: Ты - нет...

АЛЕКСАНДР: Ты - ни в коем случае. Кто будет водить этих, с приветом?

Рихтер встает и кладет кары на стол.

РИХТЕР: Пусть выйдут все, за исключением потерпевшего...

АЛЕКСАНДР: Хочешь расследовать мой случай?

РИХТЕР: Угадал.

АЛЕКСАНДР: Паско, Виктория, не могу поверить! Рихтер…

РИХТЕР: Потому что я сидел в тюрьме, вот почему... Знаю как надо проводить расследование.

ПАСКО /после паузы/: В тюрьме? Кто? Ты?

РИХТЕР: Я. /молчание/

АЛЕКСАНДР: За что, если не секрет?

ВИКТОРИЯ: Мы же договорились, что в этом доме не будем говорить о политике!

ПАСКО /свистит/ Тебя что, за политику покосили!?

РИХТЕР: Нет...

АЛЕКСАНДР: Тогда за что?

РИХТЕР: За кражу. /длинная пауза/

ВИКТОРИЯ: Как ты мог, Рихтер! Как мог! Мы всю дорогу думали ты музыкант!

ПАСКО: Верно, Рихтер! Это... грех!

ВИКТОРИЯ: Чтобы среди нас был вор...

ПАСКО: ... Человек перспективы, так сказать, а мы...

АЛЕКСАНДР:... За центральное отопление не можем заплатить...

ВИКТОРИЯ: А я унижаюсь перед всякими психанутыми: Ах, как вам идет! Ах, как вы прекрасны!

АЛЕКСАНДР: Это так, Рихтер - иду козырем, взятка, масть - по целым дням. Мы погибаем, а ты дуешься в карты!

РИХГЕР: Я уже не ворую.

ВИКТОРИЯ: Почему же?

ПАСКО: Сколько лет?

РИХТЕР: Одиннадцать.

ВИКТОРИЯ: Почему же? Почему? Почему?

РИХТЕР: Стыдно мне!

АЛЕКСАНДР: Что?

РИХТЕР: Когда-то быть вором было рискованное дело. Сейчас - если не полицейский, то уж следователь или прокурор отпустят из-за отсутствия доказательств.

ПАСКО /смотрит на часы/: Тридцать одна минута двенадцатого...

РИХТЕР: Пара начать расследование! Пусть выйдут все за исключением потерпевшего!

Виктория и Паско выходят. Рихтер ставит стул на середину помещения. Занимает свое место за столом, берет бумагу и карандаш.

РИХТЕР: Садись!

АЛЕКСАНДР/садится/: Спосибо тебе, Рихтер, что согласился расследовать мой случай!

РИХТЕР: И твой случай, и тебя самого!

Рихтер направляет свет от настольной лампы прямо в глаза Алексанлру.

АЛЕКСАНДР: Рихтер, нельзя ли немного вбок?

РИХТЕР/не меняет ничего/: Имя, отчество, фамилия?

АЛЕКСАНДР: Ты же их знаешь!

РИХТЕР: Я сказал - имя, отчество, фамилия!?

АЛЕКСАНДР: Александр.

РИХТЕР /записывает/: Подтверждаешь ли ты, что сегодня... /дата/ между 10 и 13-ью утра из балкона квартиры, где ты временно живешь, изчез голубь - одна штука, как твердишь ты, твоя собственость? Имя, как твердишь ты, неуточненное!

АЛЕКСАНДР: Подтверждаю.

РИХТЕР /записывает/: Окраска, порода, степень дрессированности?

АЛЕКСАНДР: Дикий, серый, с красными глазами, порода - откуда я знаю? Городская.

РИХТЕР: Как приобретен пропавший? "А" - в наследство, "Б" -закуплен на собственные сбережения, "В" - в результате реституции?

АЛЕКСАНДР: "Г” - нашел на улице! Вообще не понимаю, о каких "А", "Б” и “В" говоришь! Хочу обратно моего голубя!

РИХТЕР: Это тебе не пшено, не ячмень, не просо! Это расследование, понял!?

АЛЕКСАНДР: Понял!

РИХТЕР: Понял? Иначе упеку тебя в тюрьму!

АЛЕКСАНДР: Понял.

РИХТЕР: У тебя есть свидетели, которые могут подтвердить, что в интересующий нас интервал времени, по какой-либо причине, ты не участвовал в краже или похищении собственного голубя?

АЛЕКСАНДР: А я тебя уважал!

РИХТЕР: Отвечай конкретно!

АЛЕКСАНДР: Ты.

РИХТЕР: Встать! /Александр встает/ Смирно! /Александр исполняет/ С властью будешь шутки шутить, а!?

АЛЕКСАНДР: Это не я, а ты шутки шутишь. Я-то думал, что примешь все близко к сердцу...

РИХТЕР: Ты знаешь, кто я такой?

АЛЕКСАНДР: А ты знаешь кто я такой?

РИХТЕР: Ты, что ли? Ну кто, а?

АЛЕКСАНДР: Я!?

РИХТЕР: Ты. Да, ты?

АЛЕКСАНДР: Кто я!? Да я, я... нет, нет, ты не смотри, какой я сейчас! Я был... я... свет... солнце... я солнце! Дурень дурнем! Я давал свет и солнце!

РИХТЕР: Ты, что ли?

АЛЕКСАНДР: Я! "Вперед, наука - это солнце..."

РИХТЕР: А ты знаешь, кто я, а?

АЛЕКСАНДР: Вор - ты сам сказал.

РИХТЕР: Может, я и был вором! Сейчас я - власть! Ты знаешь, что такое власть!? Это все равно что играть с кем-то в карты, а у него вся колода... Говори, есть ли у тебя свидетели, иначе привлеку тебя к ответственности за то, что вводишь власть в заблуждение!

АЛЕКСАНДР: Паско и Виктория,.. /совсем робко/ И ты...

РИХТЕР /записывает/: Есть ли у кого-либо из временно пребывающих в этой квартире мотивы злоумышленно стащить голубя?

АЛЕКСАНДР /думает/: Виктория могла его продать, Паско - съесть, а ты - продуть его в карты...

РИХТЕР: А ты - препарировать его тайком для зоокабинета и продать его школе за пять немецких марок. Вон! Вон! Вон! /Александр выходит/ Пусть войдет свидетель, в скобках - обвиняемый номер два!

Входит Паско. Рихтер направляет лампу ему в глаза.

ПАСКО: Ну... здесь прямо как в телевизионной студии!

РИХТЕР: Садись! /Паско садится/ Имя, отчество, фамилия?

ПАСКО: Паско.

РИХТЕР: Профессия?

ПАСКО: Профессия... Испокон веков я был человеком нужным и полезным. Если уж говорить, так у директора академии было восемь секретарш, но когда становилось горячо - если надо было встретить какую-нибудь важную птицу, он звал меня: "Так и так, Паско, иди туда-то и туда-то!" Сколько виски я ему достал! Двоюродный брат работал в валютном магазине. А сколько дефицитных книг - моя двоюродная сестра доставала - такие книги, которых днем с огнем не сыщешь. Назначил меня начальником канцелярии. Не его спецслужбы. Собственного отдела. Ходил я в костюме и при галстуке. Хотел мне даже научную степень дать, но я отказался.

РИХТЕР: Ты ли это самое /делает жест "умыкнул”/ голубя Александра?

ПАСКО: Не трогал я его...

РИХТЕР: Что ел на завтрак?

ПАСКО: Читал Булгакова. Или это не по существу?

РИХТЕР: По существу!

ПАСКО: "МАСТЕРА И МАРГАРИТУ" 32-ую главу: "Прощение и вечный приют" – «Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. И он без сожаления покидает туманы земли, ее болотца и реки, он отдается с легким сердцем в руки смерти, зная, что только она одна успокоит его.» Продолжать?

РИХТЕР: До скольки летал с этим, как его там?

ПАСКО: Булгаков... до десяти.

РИХТЕР: Что делал потом?

ПАСКО: Читал.

РИХТЕР: Того же?

ПАСКО; Нет. Читал Булгакова.,.

РИХТЕР: Того же самого, значит?

ПАСКО: Нет. Читал Булгакова, только не Михаила, а Сергея.

РИХТЕР: А это кто такой?

ПАСКО: Философ. Цитировать?

РИХТЕР: Обязательно! Хотя нет смысла.

ПАСКО: Есть! Сергей Булгаков " Героизм и подвижничество" –"Революция подвергла сомнению саму жизнеспособность гражданского общества и государственности..."

РИХТЕР: Так я и знал, не по существу!

ПАСКО: По существу! Как раз по существу!

РИХТЕР: По существу то, что ты не только стащил голубя у Александра, не только приготовил из него яхнию, но и заставил невинных людей ее съесть!

ПАСКО: Да я и пальцем не тронул голубя Александра! Ей-Богу! Я чист как слеза!

РИХТЕР: С этими руками, по локоть в крови? Вон! Пусть войдет следующий!

ПАСКО: Ну ты и следователь, слов нет! Власть притесняет невинных, а преступники, укравшие наших голубей, гуляют на свободе! Вот как вышлет мне сын мешок долларов, будешь тогда вокруг меня крутиться, скажешь: "Паско, друг мой дорогой, дай два лева взаймы!" А я тебе скажу: "Во!" /делает кухиш/ Да простит меня Господь!

РИХТЕР: Вон! Вон, я сказал! Следующий!

Паско выходит. Входит Виктория. Садится на стул без приглашения - Сама начинает говорить…

ВИКТОРИЯ: Имя, отчество, фамилия? /сама отвечает/ Виктория, Виктория, Виктория… /спрашивает/ Где вы находились /число/ с 10 до 13-ти и есть ли у вас свидетель, который может подтвердить ваши показания? /ответ/ Я попыталась продать одно из платьев моей дочери, входила, выходила...

РИХТЕР: Виктория...

ВИКТОРИЯ:... Свидетелей у меня нет - по крайней мере таких, которые могли бы обеспечить мне алиби /спрашивает/ На какой рынок и кому вы продали голубя Александра?

РИХТЕР: Послушай, Виктория...

ВИКТОРИЯ: Я его не крала! Я его не продавала!

РИХТЕР: Ты выслушаешь меня или нет?

ВИКТОРИЯ: Крала ли ты и раньше голубей? У кого и сколько? С каких пор ты этим занимаешься? Есть ли у тебя соучастники и сколько, и по каким каналам сбываешь товар, какова сумма прибыли от продажи?

РИХТЕР: Я любля тебя, Виктория... /Виктория всхлипывает/

ВИКТОРИЯ: Что?

РИХТЕР: То, что ты слышала!

ВИКТОРИЯ: Скажи снова!

РИХТЕР: Виктория, я, так сказать, люблю тебя... Выходи за меня замуж, Виктория!

ВИКТОРИЯ: Ты мне делаешь предложение!?

РИХТЕР: Ага…

ВИКТОРИЯ: Господи! Мне предлагают брак! Я... всю жизнь мечтала об этом, всю жизнь... Все было у меня в жизни: уважение, благодарность... А любви - нет! Ты не подумай, что у меня не было мужчин. Был один - я из-за него даже бросила Софию и уехала в село Две могилы. О дочери моей мать заботилась, потому что когда я ее в утробе носила, мой за одной юбкой потащился, а месяц спустя сбежал... Полторы недели прожила в Двух могилах. Не получилось. А с другим... вплоть до Тутракана... Там тоже нет... Всю жизнь все жду, чтобы ты пришел! Чтоб сказал: Да! Принимаю тебя, принимаю дочь твою... Господи!

РИХТЕР: Подожди, а-то я сейчас упаду! Неужели и ты меня любишь?

ВИКТОРИЯ: Да, да, всю жизнь...

РИХТЕР: Ты любишь меня!? Меня, Рихтера!?

ВИКТОРИЯ: Чего? Тебя? О-о!

РИХТЕР: Значит, принимаешь предложение?

ВИКТОРИЯ: Нет.

РИХТЕР: Что "нет"?

ВИКТОРИЯ: Послушай, Рихтер, очень мило с твоей стороны, это очень мне льстит, но...

РИХТЕР: Я здесь не потому, что нет денег, как у вас, платить за центральное отопление. У меня есть сбережения, Виктория, солидные сбережения и солидные намерения. Если скажеш "да", садимся на самолет и прямо... куда скажешь! Может где-нибудь там найдем твою дочь...

ВИКТОРИЯ: Что ты хочешь этим сказать "где-нибудь там"! Она хорошая, порядочная девушка... Если бы была "где-нибудь там", давно бы написала мне… Господи, лишь бы была жива!

РИХТЕР: Я...

ВИКТОРИЯ: Понимаю.

РИХТЕР: Ничего ты не понимаешь, Виктория! С мгновения, когда я впервые увидел тебя, в душе моей, как в строге сена, вспыхнула любовь! Вот это женщина, сказал я себе, это... Ладно...

ВИКТОРИЯ: Прогуляюсь до рынка: может, увидимся.,. Может окажется, что "штучка" разрешила этой ненормальной купить платье. Прости, Рихтер, мне не до...

Выходит. Рихтер садится за стол и на манер следователя задает вопрос пустому стулу.

РИХТЕР: Ты последний свидетель. Имя, отчество, фамилия? /садится на пустом стуле и отвечает/ Я- Рихтер, не тот, великий музыкант Рихтер, а бывший вор, шизофреник, который сам себя допрашивает /бежит задавать себе вопрос/ Ты человеческое существо? /садится и отвечает/ А что означает быть человеческим существом? Шерлок Холмс? /бежит задавать вопрос/ Тебе везет в карты? /бежит отвечать/ Не-а! /бежит задавать вопрос/ Значит везет в любви? /бежит отвечать/ И там нет! /бежит задавать вопрос/ Кому, когда ты, подлец, птицу проиграл? /бежит отвечать/ Это не я... /бежит задать вопрос/ Значит твердишь, что ты невинный? Невинный я... /бросает все/... Черт бы его побрал, не получается дурацкое расследование! Не могу, не получается...

Входят Паско и Александр.

ПАСКО; Ну, как идет расследование? /молчание/ Допросил всех свидетелей?

РИХТЕР; Если кто подслушивают - я не разговариваю, денег взаймы не даю!

АЛЕКСАНДР: Да, кто у тебя просит? То, что у тебя есть денег, мне как рыбке зонтик! Ну, похвастайся - может, она тебе и поверит!

ПАСКО: Не сердись на Викторию! Ты что, думаешь, делает она на рынках? Если спросить меня, так вообще ищет не психанутых, а дочь свою. Но дочку ее увели три года тому назад - она или в каком-нибудь европейском борделе, или /крестится/ "Забудьте всякую надежду, неважно, что надежда будто бы умирает последней..."

РИХТЕР /берет газету и читает вслух/: "Кондитер залил желе свою жену в семейной ванне. 22-го января вечером, после того как оба порядочно выпили, 29-тилетний кондитер Веселин Н...."

ПАСКО:... И знаешь, что я скажу тебе, Рихтер? Я, Паско, завидую тебе. Я даже если и влюблюсь в кого-нибудь, не пойму, что влюблен. Когда-то я считал, что могу изменить этот, да простит меня Господь, мир, но сейчас не могу сказать тебе, хотел ли я или... /вынимает маленькую бутылочку с водкой, отпивает глуток/' Также не могу тебе сказать, хочу ли я без сожаления покинуть туманы земные, болота и реки этой земли, или хочу, чтобы меня выгребли лопатой из студеня, как Златку Н, Да простит меня Господь, хочу... /вынимает часы из кормана/ Ты смотри как время летит!

АЛЕКСАНДР: А в моей семьи, Паско, никогда не пили алкоголь. Кто пьет водку, тот становится...

ПАСКО: Знаешь, что я тебе скажу, Александр, тебе невыпитый алкоголь затуманил мозг!

АЛЕКСАНДР: Чего?

ПАСКО: Чего, чего!? Ты ни о чем другом, кроме твоего голубя, думать не можешь.

АЛЕКСАНДР: Могу! Думаю и о том, что не могу думать ни о чем другом!

ПАСКО: Чего?

АЛЕКСАНДР: А моего голубя что, к черту?

Рихтер начинает свистеть.

ПАСКО: Ладно, говори, Рихтер!

РИХТЕР: Та ненормальная украла голубя! /пауза/

АЛЕКСАНДР: Ты гений!

ПАСКО: Вот это уже настоящий следователь! Это уже - да! А иначе что? Паско питается голубками, значит, Паско стащил голубя! Элементарно, Ватсон!

АЛЕКСАНДР: Очень элементарно!

ПАСКО: Я, да простит меня Господь, может и питаюсь чужими голубками, но чтоб нашего голубя - умру, не трону!

АЛЕКСАНДР: Ты смотри, мерзкая какая: Платье там, "Охи" и "ахи" всякие, "'как мне идет", а сама что?

ПАСКО: Голубя поцеловать... Да что это с людьми делается, а? Если могут, так даже говно у тебя из задницы украдут! А если бы в этой комнате было золото?

АЛЕКСАНДР: Запросто бы свиснула его в сумочку! Недаром я хотел тогда посмотреть что и как, но разве с Викторией поспоришь?

ПАСКО: Я бы этой психованной голову оторвал, как голубке! Чуть не переругались между собой!

РИХТЕР: /неожиданно начинает кричать на обоих/: Я вас уничтожу! Выброшу вас отсюда, как паршивых котят! Вы, вы... навоз! А место навоза в грязи. Там ваше место!

АЛЕКСАНДР: Паско, что такое с Рихтером?

ПАСКО: Очень устал. И не везет ему в карты...

РИХТЕР: Уничтожу обоих! Человек должен быть злым и жестоким! ... Не получается! Почему?!

Врывается Виктория, ведет типичного братана. Очки, спортивный костюм, бита... Увидев его Рихтер садится.

ВИКТОРИЯ. Прошу вас, прошу вас! Платья хороши, уверена, что вам понравятся.

БРАТАН: Для мамы. Мама верит мне одному. Вкус у меня тонкий, отменный.

ВИКТОРИЯ: Лишь бы размер ей подошел. Здравствуйте, мальчики!

ПАСКО: Здрасти.

АЛЕКСАНДР: Здравствуй, Виктория!

ВИКТОРИЯ /ведет за собой братана/: Вот тут! Входите, хоть что-нибудь подходящее, да найдете.

БРАТАН: Для мамы. Платье должно бьть легкое как летний дождь. /сует биту в руки Паско/ Держи, силач! /Он смотрит на нее как на что-то внеземное/ И чтоб берег, иначе... /показывает кулак, потом входит/

ПАСКО: Он с этим родился или после выросло? /показывает биту/

АЛЕКСАНДР: Ты, Паско, только и глядишь как бы задеть кого. Человек как человек - хорош собой, здоровый, сильный, мать любит. Виктория, ты мододец!

ВИКТОРИЯ: Привез меня на "паджерро". Денег до отвала - как бы только не сглазить!

Скрещивает пальцы, чтобы повезло. Братан входит с платьем в руках.

БРАТАН: Это годится.

ВИКТОРИЯ: А размер?

БРАТАН: Для мамы. Как раз. Сколько?

РИХТЕР: Тридцать...

ВИКТОРИЯ: Ну, скажем, 30... долларов?

БРАТАН: Держи! /сует платье ей в руки/ Дешевки не покупаю! Для мамы.

ВИКТОРИЯ: Ох, Господи, что я несу - цена ему 300 долларов, господин... Этот Рихтер и его карты - запутали…

БРАТАН: ... Рихтер!? Ну и имя! Мой второй отец говорил мне, что моего первого отца звали Рихтером - но... повстречала его медведица-хищница, он и окочурился!

ПАСКО: Значит вашего отца тоже звали Рихтер! Ты смотри какое, совпадение!

БРАТАН: Довольно дурацкое, без сомнения. Мой отчим говорил –кстати, с большим уважением, что мой первый отец был настоящим героем. А этот ваш Рихтер - никчемный человек.

РИХТЕР: Когда он это сказал?

БРАТАН: На смертном одре. Изрек и скончался.

ПАСКО: Да простит его Господь! /крестится, Александр тоже/

ВИКТОРИЯ: Так, скажем, примерно... триста долларов?

БРАТАН: Триста - подходяще, для мамы. Что ты на меня вылупилась?

ВИКТОРИЯ: Извините, я...

БРАТАН: Да я за 40 кофе не пью, Спросишь "Почему?!" Почему у меня на хлеб не хватает, а этот даже кофе не пьет за 40 зеленых? /Паско/ Так, силач? Все та же ария... Ну, а ты истекал потом за Болгарию, а?

АЛЕКСАНДР: Раз ты потел за Болгарию, сейчас, выходит, можешь избивать всю Болгарию!?

БРАТАН: Да ты не знаешь, что такое Болгария!

ПАСКО: Ну, Александр, если бы кто-нибудь позволил сказать мне, будто бы я не знаю, что такое Болгария, я... ну, прямо не знаю!

Александр берет стул и подходит к братану.

АЛЕКСАНДР /Берет братана за ухо и ставит его на стул/ : Так, и что такое Болгария? Давайте-ка, все сядим сейчас и послушаем, что такое Болгария!? /садятся/ Слушаем!

БРАТАН /как школьник на экзамене/: Что такое Болгария, да?

ПАСКО: Так точно!

АЛЕКСАНДР: Вопрос усвоен отлично, ждем ответа!

БРАТАН: Что такое Болгария... Было холодное лето 1986-го года. Шесть месяцев прошли в жуткой подготовке - лауроболин, еда, тренировки, лауроболин, еда, тренировки...

ПАСКО: Этот, как бишь там его - наверное, что-то вроде стимулятора?

БРАТАН: Да. Для изнуренных коней и другого крупного рогатого скота... Действует без отказа! На первенстве мира в Тегеране я всех пошвырял - русского и гэдээровца - по очкам; венгра, француза и марроканца - тушом! Остался какой-то из Пакистана. "Сожри его, -говорит тренер, - сожри его - и ты наверху! Уже три дня он только на свой пуп смотрит и вздыхает!"

АЛЕКСАНДР: Сожрать его, как же не сожрать!

БРАТАН: Еще в первом рунде, как поймал я его за ногу, как поднял его... Вот-вот уже раздавлю его... Медаль уже мерцает перед глазами. Вижу, как поднимаюсь по лесенке победителей, как развевается флаг, как учительница по химии, которая меня все время тупицей называла, отравляется люминалом, как Цанка, мать ее, которая... Вот это Болгария! Для меня вот это - Болгария! Вот это Болгария!

АЛЕКСАНДР, ПАСКО, ВИКТОРИЯ /поют/ "Родина моя, рай ты на земле-е..."

Братан падает со стула на пол. Все смотрят удивленно. Братан еле поднимается.

БРАТАН: И вдруг... как во сне. Полный пшик! Лежу я на полу, судья поднимает руку пакистанца,.. "Что произошло, тренер - спрашиваю, ведь он в моих руках как мороженое таял, что произошло?" "У каждого человека, - говорит тренер, внутри есть мяконькая пташечка. Раз тебя за пташку паймали - все! Конец! Вот это и произошло!” ...Засыпали мы Болгарию! /молчание/

ПАСКО: Ну, а потом что? Что потом?

БРАТАН: Что потом!? Потом тренер стал председателем, а я - с ним в паре! Если кто попадется нам на глаза, хватаю его за "мягкую пташку"... Вот это и есть "потом"...

ПАСКО: Иначе говоря, ты и твой председатель поймали Болгарию за "мягкую пташку", да?

Братан смотрит на него убийственным взглядом. Звонит его сотовый телефон - звук, как птичьи трели.

БРАТАН: Алло? ... Мама... да, мама... Ты же меня послала за платьем? ... Что, сама купила платье? Зря! Я как раз выторговал выгодно одно... Ладно, еду, сразу же еду... /выключает телефон и сует его в корман/ Мама. Зовет меня. /Виктории/ На этой неделле сделка не получится, госпожа. На следующей. Мама каждую неделю нов...

АЛЕКСАНДР: Раз это платье впору вашей матери, значит, она довольно худенькая и изящная женщина?

БРАТАН: Ну ты дубина! Мама - это не мать, а баба президента. Ну, пока, до следующей недели! /смотрит вокруг/ Ну и ну - выходит, уже вечер настал! /выходит/

ПАСКО: Я только не могу понять: это его президент каждую неделю меняет маму или мама каждую неделю меняет платья?

Рихтер ударяет кулаком по столу. Начинает свистеть.

ВИКТОРИЯ: В чем дело, Рихтер? /молчание/ Я тебя спрашиваю: в чем дело? /Рихтер продолжает свистеть/ Скажи хоть, как идет расследование?

Паско и Александр вскакивают.

ПАСКО: Все! Рихтер нашел вора! А

ЛЕКСАНДР: Рихтер нашел вора!

ВИКТОРИЯ: Да ну?! Серьезно, Рихтер?

ПАСКО: Конечно серьезно!

ВИКТОРИЯ: И кто им оказался, если не секрет?

АЛЕКСАНДР: Та психованная, которую ты привела, кто еще!? ВИКТОРИЯ: Что-то не верится...

АЛЕКСАНДР: Если не верится, спроси у Рихтера! Какая мерзавка -вроде бы "Ох!" да "Ах!" Вроде "мне идет", а на самом деле...

ПАСКО: Поцеловать голубка,.. Да я бы ее, да простит меня Господь... /показывает, как свернул бы ей шею/

ВИКТОРИЯ: Рихтер, это правда?/молчание/

АЛЕКСАНДР: Не молчи, а скажи, ей!

РИХТЕР: Это был мой сын. Тридцать лет...

ВИКТОРИЯ: Что?

ПАСКО: Кто? Этот, который называл меня силачом!? Ты с ума сошел, Рихтер!

РИХТЕР: Мой сын... Проиграл его в покер.

ВИКТОРИЯ: Как?

РИХТЕР: Сына своего... в покер.

ВИКТОРИЯ: Шутишь?

РИХТЕР: Я думал что они шутят. Поместили их в моем доме - какие-то важные дела у них были тут. Нельзя было расспрашивать. Оказались люди - прямо прекрасные: каждый вечер карты, ракия, закуска, тары-бары - веселье! Вроде на деньги играли. Ставки аж до потолка. Пять раз я оставлял в залог дом, пять раз проиграл его. А они мне пять раз возвращали его, вроде в шутку! Все в шутку... Жена с нами. Играет. Весело. Проходит время - полгода. Что эти двое делают - не вижу, не спрашиваю. Один уехал, другой остался. Однажды... карты - розданы, градусы - аж до небес. Дом я уже проиграл. /как Рихтер/ Черт побери, на что сделать ставку!? /в роли соперника/ Ну, раз у тебя ничего другого не осталось - тогда заложишь Станойчо. /в роли Рихтера/ "Станойчо, говоришь? А что скажет жена? /встает/ Ну, если есть козырь - делай ставку!" /в роли Рихтера/ Жена у меня покладистая, в душу не лезет. /в роли другого/ Спору нет - у тебя не жена, а золотко! Чего там ждать!?/в роли Рихтера/ Черт с ним, ставлю на Станойчо! А ты на что? /меняет место/ А что скажешь: твой дом, служебный пистолет, одежду - до последнего носка. Если выграешь - завтра голышом сажусь в поезд! /меняет место/ Дай две карты! /меняет место/ Подожди, подожди, сначало документ подпишем, чтобы все было как взаправду. Ха-ха! Пиши! "Так и так, уступаю в качестве законного отца свои родительские права в пользу того-то и того-то... Что мы, друг друга не знаем!? Это же шутка, ну! Подпишешь или наделаешь в штаны!? /протягявает лист бумаги, кладет его на стол, меняет место, разглядывает свои карты, стучит по столу картами/ Подписываюсь! /подписивается/ Дай две карты! /меняет место/ Еще две! /меняет место, показывает/ Четыре короля! Что скажешь!? /меняет место/ Хорошо, но... не хватает. Четыре туза. /встает/ Прихожу на следующий день с работы - мои вещи на крыльце. Не мог поверить. Это же все вроде в шутку было, а тот мужик вытаскивает пистолет и направляет его мне в лоб - конец шуткам, - говорит - меня природа наказала, - говорит - не могу иметь детей, поэтому возьму твоего. Так будет лучше для всех. С твоей женой мы договорились. А жена моя, тихая такая, за спиной у него спряталась, не шевелится. "Ты кто? " спрашиваю я. А он: Ты еще не понял?! Я, - говорит, - власть. Власть." - говорит... Не успел я оглянуться, как "пи-пи-пи-и" " подъехала "скорая”. Из самого центра. "Для тебя," - говорит он и ухмыляется. "сумасшедшим место... понятно, где." Двадцать лет...

АЛЕКСАНДР: Тебя держали в сумасшедшем доме двадцать лет!?

ПАСКО: А ты не объяснил хоть этим в дурдоме?

РИХТЕР: Там чем больше объясняешь, тем больше смахиваешь на сумасшедшего, Кто верит сумасшедшему? Двадцать лет. Потом вышел. "Ну, попрыгают они у меня", - говорю себе! И прямо домой. А на двери - его некролог. Значит, поэтому меня вьшустили: Господь его забрал. "Убью тебя, сука'" - говорю; нож к горлу приставил, "Убей," - отвечает. "Того, что он дал мне, на десять жизней хватает, не на одну." Такая тихая, послушная...

ПАСКО: Значит, ты ее убил? Горло перерезал, да? Верно, большой грех, но с другой стороны!...

РИХТЕР: "Ты знаешь, - говорит, - что такое любовь? Это как стог сена, говорит. "Сгораешь и принимаешь все от другого: и жало и мед!" "Скажи где ребенок?" "Зачем он тебе?! Чтобы сказать ему, что двадцать лет тому назад ты проиграл его в карты? Ты и раньше был ненормальным, а сейчас - вдвойне, раз пришел убивать меня!"

ПАСКО: Я бы на твоем месте...

РИХТЕР: ...Мне Станойчо бы найти, Станойчо, Станойчо... Станойчо – я нашел его, неделю околачивался - тайком смотрел, как дышит, как смеется, как борется с соперником на ковре. А вот здесь, в горле, все сдавливало. Меня как будто громом поразило: это не мой ребенок. Боже, это его, его - и жесты, и манеры, все...

Молчание.

АЛЕКСАНДР: Удивляюсь я вам. У одного сын в Америке, у другого - из братвы, а они питаются голубками, не могут заплатить за отопление...

ВИКТОРИЯ: Когда украли мою дочь и уже больше года ни полиция, ни кто-либо другой не могли разыскать ее - живую или мертвую - потратила все деньги - платила разным мошенникам, которые клялись, что найдут ее. У меня не было никакой надежды и...

АЛЕКСАНДР:... И ты решила покончить с собой?

ВИКТОРИЯ: Тот человек, в автобусе, тоже сразу угадал. Чужой человек, совершенно незнакомый. "Госпожа, я знаю, куда вы собрались" - говорит. "Не делайте этого! Человек может поставить крест на своей жизни, но на бессмертии души своей - не может", -говорит. Я как услышала это, без того была не в себе, прямо рассмеялась: "Какая там душа?", - говорю ему, - горемыка? Какое бессмертие? Ты не из какой-нибудь секты?" "Нет, - говорит, - и вы сама это хорошо знаете." "Я знаю, - говорю ему, - что если не уберешься с глаз моих вон, я из тебя шашлык сделаю! "Ладно, если это вас утешит, давайте!" - говорит, вытаскивает из кармана пальто косарь, пихает мне его в руку и обнажает грудь. "Давайте, -говорит, - чего ждете, ударьте, облегчите душу! Земля - это школа, госпожа, каждая душа должна выдержать свой экзамен. У вас случилось несчастье - если сейчас вы сделаете то, что надумали, в следующей жизни с вами случится то же самое. Экзамен надо выдержать, и все", - говорит. "Идите домой. Ваши дети придут." "У меня нет детей," - говорю ему. "У меня дочь, ее украли. "Идите", говорит, - вы нужны вашим детям!" И сошел с автобуса. Сижу я с косарем его в руке - ни туда, ни сюда. Искала я его - ни следа. Ночью снился он мне - весь в таком синем свете. Потом вдруг повысили цены на центральное отопление, появился Александр, патом Паско, а позже и ты, Рихтер - все равно как дети. Рихтер, то, что твой сын здесь появился, не случайно, надо было ему сказать, кто ты такой на самом деле!

ПАСКО: А у меня - ничего, ну совершенно ничего... Правда, была раз одна женщина, но и с ней ничего... Не могла затяжелеть. "Если сделаешь мне ребенка, - говорит - возьму тебя, если не сделаешь - разойдемся по хорошему!”

АЛЕКСАНДР: И что?

ПАСКО: Ничего! Три дня подряд гонялись друг за другом в кровати, как олухи, - и ничего! Не забеременела.

АЛЕКСАНДР: Провалился ты...

ПАСКО: Глупости! У меня никогда не было провалов! Просто не везет мне! Потом у нее было еще мужиков триста, но все равно не забеременела она. Аж после 9205-го забеременела. Но кто его знает? Может, было "ин витро"? Но у меня был и еще один случай /отпивает глуточек/...

АЛЕКСАНДР: А я когда-то запевал: "Ступай, народ мой, возрожденный" - вся школа строем за мной шла! Раз, на одной манифестации, держу я детей за руку. Идем себе и поем. Идем и поем. Как площадь прошли, как окружную дорогу - вообще не заметил! Вдруг смотрю: поле-е! И снегу по колено!

ПАСКО: Да ладно тебе! Двадцать четвертого мая - и снегу по колено!?

АЛЕКСАНДР: Идем себе и поем. Идем и поем - как прошли от Софии до Радомира...

ВИКТОРИЯ: 70 километров?

АЛЕКСАНДР: ... убей меня, не могу тебе сказать. После этого целую неделю возвращались...

ПАСКО: "Боги, боги мои! Как печальна земля вечером! Как таинственны туманы..." Не случится ли что-нибудь эдакое...

АЛЕКСАНДР: Потом отправили меня на пенсию. Разве кому-то есть дело до меня? Учитель-пенсионер, без никакой поддержки...

ПАСКО /смотрит на часы/ Ну и ну, уже полдевятого! В дверь стучат.

ВИКТОРИЯ: Входи!

Женщина приятной внешности входит робко. В руке у нее модерный чемодан.

ЗЛАТКА Н. : Можно?

ВИКТОРИЯ: Вы кого-то ищете?

ЗЛАТКА Н.: Знаете, мне сказали, что вы продаете платья, и я...

ВИКТОРИЯ: Прошу вас, прошу вас!

ЗЛАТКА Н.: Вижу, у вас тут разговор, я помешала вам...

ВИКТОРИЯ: Ну, что вы! Прошу вас, входите! Платья хороши, дай Бог выберете себе какое. /ведет ее в комнату/ Вот здесь, входите, рассмотрите! Дешево продаю. Примеряйте, никто вам мешать не будет!

/Через минуту Златка Н. выходит с чемоданом/

ЗЛАТКА Н. : Извините, извините... /начинает плакать/

ВИКТОРИЯ: В чем дело?

Златка Н. видит газету. Берет ее.

ЗЛАТКА Н.: Я не за платьем пришла сюда.

АЛЕКСАНДР: Да ну?

ПАСКО: Так почему вы здесь, если не секрет?

ЗЛАТКА Н. /показывает газету/: Вот потому! Я - Златка Н. из Шумена. Та, которую журналисты обвиняют в том, что мозг у нее был затуманен от выпитого и которая была как студень в ванне с желе.

ВИКТОРИЯ: Ну и?

ЗЛАТКА Н. Я здесь, чтобы опровергнуть эту гнусную ложь!

ПАСКО: Вы хотите сказать, что никто и никогда не держал вас в ванне с желе?

ЗЛАТКА Н.: Нет, но...

ПАСКО: Ну, так держал он вас в желе или нет?

ЗЛАТКА Н.: Держал. Но по невниманию. Вместо соли для ванны насыпал желатина. Это первое! Второе: Он выпивал возле ванны не возбужденный несколькими эротическими изданиями, а ''Самыми ценными произведениями Эрмитажа". И третье...

Рихтер слегко начинает насвистывать. Александр жестом показывеает ему, чтоб замолчал.

АЛЕКСАНДР: ...Впервые слышу, чтобы кто-то возбудился от Эрмитажа!

ЗЛАТКА Н.: Он был возбужден духовно и эстетически.

АЛЕКСАНДР: Ага!

ЗЛАТКА Н.: Третье! Выпитое вообще не затуманивало мне мысли - мы играли в "66", поэтому я не заметила, что вода остыла. Четвертое! Не выгребал он меня из ванны лопатой, как пишут эти жлобы, а очень внимательно почистил меня скребком для квашни...

АЛЕКСАНДР: Как именно? /Рихтер снова начинает назойливо свистеть. Ему:/ Да погоди ты! /Он останавливается/

ЗЛАТКА Н.: Да так, сантиметр за сантиметром, сантиметр за сантиметром, сантиметр за сантиметром... /показывает/ Если добавить тот факт, что все случилось не 22-го января...

ПАСКО: А когда?

ЗЛАТКА Н.: А 21-го, и что от не назвал меня "Рыбка ты моя заливная", а «Рыбонька ты моя!", а также ложь насчет того, что я заставила моего адвоката завести дело о разведе...

ПАСКО: А вы не делали этого, так?

ЗЛАТКА Н.: Нет! Я заставила адвоката завести дело о разводе, но совсем по другой причине. Просто недавно я встретила мою большую любовь.

АЛЕКСАНДР: Где же?

ЗЛАТКА Н.: Совершенно случайно - на улице “Голубиные крылья"... Как вы сами видите из нижеизложенного, эта статья не что иное, как чистая ложь. С утра объездила девять областных городов - хожу из дома в дом, из дома в дом, из дома в дом - объясняю, опровергаю, объясняю, опровергаю, объясняю, опровергаю - аж охрипла. А завтра с утра принимаюсь за села – из села в село, из села в село, из дома в дом, из дома в дом... /пока говорит, Златка Н. все время движется, увлекая за собой Паско и Александра, тушит свет в комнате, снова зажигает.../ Ну, Прощайте, ребятки! /быстро выходит, забирая свой чемодан/

АЛЕКСАНДР: Если бы я не был так расстроен из-за голубя, может и помог бы женщине...

ВИКТОРИЯ: Иди, иди! Пойди по селам, например... /Рихтер снова начинает тихо свистеть./ Из села в село, из дома в дом, сантиметр за сантиметром...

АЛЕКСАНДР: ...А если бы мой голубь был тут - ну, хе-хе-хе! Он бы сам сделал дело. /бьет себе по голове/ Как же так!? Как это девять городов с утра?! Да она их и на ракете не может облететь!

ПАСКО /ищет свои часы/: Может. С помощью силы мысли!

АЛЕКСАНДР: Что?

ПАСКО: Я читал, что если тебе очень чего-нибудь хочется, твоя мысль передается куда-то и оно материализуется... Куда же я часы свои подевал?! Не нахожу и не нахожу! /Рихтер продолжает свистеть./

АЛЕКСАНДР /Рихтеру/: Ну, говори что хочешь сказать!

РИХТЕР: Колегга...

ПАСКО: Кто колегга? Златка Н., что ли?

РИХТЕР: Та которая выдала себя за Златку Н.

АЛЕКСАНДР: Что из сумасшедшего дома?

РИХТЕР: Из тюрьмы. /Виктория быстро выходит из комнаты/ Это ее коронный номер. Прочитает какую-нибудь сенсацию в газете и ходит из дома в дом, чтобы опровергнуть ее, вроде она пострадавшая. А когда отвлечет внимание хозяев - "карманснаб" и все!

АЛЕКСАНДР: Опоздала она. Та, психованная, уже увела моего голубя.

Входит Виктория и бросает пустые вешалки для платьев.

ВИКТОРИЯ: Вот вам: "Рыбонька ты моя!"

ПАСКО /прыгает/: Мои часы!? Сейчас я ее зарежу! Прости меня, Господь!

АЛЕКСАНДР: Вряд ли она ушла далеко!

Выбегают в дверь. Длинная пауза.

РИХТЕР: Виктория...

ВИКТОРИЯ: Сейчас мне не до этого! /пауза/

РИХТЕР: Послушай, Виктория!

ВИКТОРИЯ: Отстань! Оставь меня в покое! /пауза/ Рихтер, я понимаю...

РИХТЕР:... Ничего ты не понимаешь, Виктория!

Входят Паско и Александр. У них в руках украденные платья.

ВИКТОРИЯ: Так вы догнали ее!?

ПАСКО: Куда она денется?

АЛЕКСАНДР: Ну... сказать по правде... Она... их… в мусорный бак… Паско как увидел свои часы - заплакал...

ПАСКО: Да ну, заплакал! Глупости! Мои часы... в шестьдесят восьмом одна девка из Чехословакии в Ахтополе: "Тону! Тону!" И я... не было времени... одежду снять… С тех пор, часы-то, перескакивают... зато девка была... но…

Звонок в дверь.

ПАСКО /кричит/: Входи!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: /заглядывает внутрь/: Есть тут кто-нибудь? Я привела вам кое-кого.

АЛЕКСАНДР: Эта, которая украла моего голубя!

РИХТЕР: Преступник всегда возвращается на место преступления – старая истина!

ПАСКО: Сейчас я тебе глотку перегрызу?

АЛЕКСАНДР: Виктория, звони в полицию! Паско, подстрахуй дверь! Рихтер, давай наручники!

ВИКТОРИЯ: Да вы что, с ума сошли! Оставьте девушку в покое!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Не волнуйтесь, пожалуйста! Сейчас они утихомирятся. /кому-то сзади/ Входи, входи, голубь! Как увидят тебя, отойдут.

Входит мужчина с мешком.

ГОЛУБЬ: Мир вам! У кого-нибудь сигаретки не найдется?

АЛЕКСАНДР: А ты-то кто такой?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Александр, ты его узнал? /Александр отрицает головой/ А ты смотри, смотри!

ГОЛУБЬ: Закурить у кого-нибудь не найдется? /смотрит на них/ Ну, ладно! И без этого вскоре сигареты мне не будут нужны.

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Ну, Александр?

АЛЕКСАНДР: Даже если бы целый день на него смотреть - впервые вижу!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: А ты смотри! Хорошенько погляди!

Голубь вытаскивает окурок и дымит во время последующего разговора.

АЛЕКСАНДР /всматривается/: Эти глаза... Нет! Нет! Не знаю я его! Ты кто такой, молодой человек?

ГОЛУБЬ: Как кто - голубь Александра, кто еще?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА /Александру/: Ну, что скажешь?!

АЛЕКСАНДР: Ты, что мне голову морочишь?! /голубю/ Я что, не вижу, что ты человек!?

ГОЛУБЬ: Как бы это не было неприятно, пришлось на время стать человеком - надо было поблагодарить тебя за то, что вылечил мое раненое крыло.

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Если бы он сказал тебе ...

ГОЛУБЬ: Гу-гу, гу-гу!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Что бы ты понял?

ГОЛУБЬ: Гу-гу, гу-гу!

ПАСКО; Все ясно! Все ясно! Довольно! Я тебе верю!

АЛЕКСАНДР: Да, ты, что...

ПАСКО: Ш-ш-шт! /голубю/ Ты, как стал человеком? Просто взял и стал человеком, так что ли?

ГОЛУБЬ: "Просто взял"... Меньше всего от тебя, Паско, ожидал я подобной глупости. Тебе ли не знать, что означает сила мысли и желания!?

ПАСКО: Да я-то знаю... но чтобы голубь в человека... Он меня "Паско" назвал! Это ты сказала ему, что меня завут Паско?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Да что ему говорить - он все знает.

АЛЕКСАНДР: А меня как завут?

ГОЛУБЬ: Ну ты даешь, Александр!

Вдруг Виктория вынимает косарь и робко показывает его голубю. Голубь делает ей жест, чтобы она отдала его ему и Виктория несет косарь голубю.

ГОЛУБЬ: Спасибо тебе, Виктория! /Виктория крестится/ Ну, как, Рихтер? Как идет расследование?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА /Александру/: Ну?

АЛЕКСАНДР: Сдохну, не поверю! Рихтер, откуда ты знаком с этим вот? Из дурдома или из тюрьмы?

РИХТЕР /рассматривает его внимательно/: Не имею чести.

АЛЕКСАНДР: Не верю! Помру, но не поверю!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА /Александру/: Не спеши помирать! Голубь, когда он спас тебя от когтей этого облезлого кота, что он тебе сказал?

ГОЛУБЬ: Когда я ударился в боковое стекло грузовика и ты, Александр, спас меня от когтей этого облезлого кота, разве ты не сказал мне: "Мой маленький глупенький голубок!"

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА /Александру/: Это правда?

АЛЕКСАНДР: Ну... каждый бы сказал это!

ПАСКО: А чем он тебя кормил, когда крыло у тебя выздоровело и ты не хотел клевать?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Ну, это прямо смешной вопрос!

АЛЕКСАНДР: Может и смешной, пусть он ответить!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Ладно, голубь, ответь ему!

ГОЛУБЬ: Крошками, ячменем, рисом, крошками, семечками, крошками... Даже пшеном, даже пшеном!

АЛЕКСАНДР: Это так! Абсолютно!

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Есть у кого-нибудь другие вопросы?

Все думают.

ПАСКО: Пусть он скажет, как он выбрался с балкона? /указывает на покупательницу/ Эта тебя похитила?

ГОЛУБЬ: Да как может она похитить голубя, не спросясь "штучки"?! Она тогда платья лишилась, какой там голубь... Вы же все видели как ей платье понравилось?

РИХТЕР: Ну, тогда кто?

ГОЛУБЬ: Виктория меня выпустила.

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Голубь, как ты мог!? Спокойно, ребята! Спокойно!

ПАСКО; Если бы я был на месте Александра - ей-Богу, Виктория...

АЛЕКСАНДР: Скажи, Виктория, зачем ты это сделала?

ВИКТОРИЯ: Не знаю. Что-то изнутри...

ГОЛУБЬ: Свобода, Александр...

АЛЕКСАНДР: Прямо, не знаю! Свобода у пустой миски?! Не понимаю!

ГОЛУБЬ: Почему, вы, люди, предпочитаете крошки и ячмень свободе?

ПАКУПАТЕЛЬНИЦА: Голубь, что ты говоришь!?

ГОЛУБЬ: Извините!

АЛЕКСАНДР: Ну и когда ты обрел свободу, куда отправился?

ГОЛУБЬ: Свобода, Александр...

ПАСКО:... Однако до Америки, например, не слетал?

Голубь вытаскивает конверт из внутреннего кармана и протягивает его Паско.

ГОЛУБЬ: Чуть не забыл! Вот! Сын тебе его посылает. И вот этот мешок!

Увидев мешок, Паско вьпустил из рук письмо. Берет мешок и прижимает его к себе.

ПАСКО: Доллары!? Я знал! Что я вам говорил! Я говорил тебе, Рихтер!? Говорил я тебе, Александр! Виктория... Вот теперь я, с этим! Это уже кое-что! Наконец-то покончим с проклятым отоплением! Наконец-то Булгаков - с утра до вечера! Хочешь два лева? "Нету, дружок!” Вот лафа?

Из мешка вываливается большая картонная коробка, внутри есть и другие - одна меньше другой. Наконец, он открывает самую маленькую коробочку.

ПАСКО: Да что это такое? Где доллары? Эй, ты что, издеваешься? Голубь, куда ты девал доллары? Сверну шею, как… голубке!

ГОЛУБЬ: Прочитай письмо!

ПАСКО /поднимает с полу письмо, читает/: "Дорогой папа, В Америке очень хорошо. Большая свобода и большая демократия. Я рад, что и в Болгарии уже победила демократия".

АЛЕКСАНДР: Если победила, спрашиваю я, почему никто не решается крикнуть; "Ступай, народ мой возрожденный!"?!

ПАСКО: ... "Если ты приберег парочку-другую долларов с пенсии, приезжай увидеться со мной. Знаю, что тебе меня не хватает, поэтому посылаю тебе... тамагочи... чтобы тебе было о ком заботиться - все равно как о ребенке. Не удивляйся, что так много упаковок: сейчас это модно тут в Америке - маленький, симпатичный подарочек в большой упаковке. А мешок - оригинальный. В таких мешках в Бразилии собирают самое качественное кофе в мире - помню, ты очень его любил... Да и осенью ты все жаловался, что тебе не в чем носить кочаны для квашеной капусты - как видишь, я и это не забыл. Я в порядке. С приветом - твой любящий сын Драгойчо."

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Читай, читай! Там есть еще.

ПАСКО: "Пе эс: извини, пока не могу тебе выслать денег. Может быть, когда-нибудь и это случится." /рыдает/

АЛЕКСАНДР: На этот раз, Паско, ты вроде рассердился?

ПАСКО: Наоборот! Полегчало на душе. Очень милое письмо!

АЛЕКСАНДР: Это так. Но что ты будешь делать без долларов?

ПАСКО: Черт с ними, с долларами! Главное, что мой мальчик в порядке! Так что это такое? /разглядывает игрушку/

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Тамагочи. Японская штучка, но как живая.., АЛЕКСАНДР: Вроде твоей "штучки"?

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Ну да... но совсем другая. Ну, мне пора. Привела вам голубя, бывайте здоровы!

ПАСКО: Ты тоже! Спасибо от всего сердца!

АЛЕКСАНДР: И от меня?

ВИКТОРИЯ: А если "штучка"... платье тебя ждет.

ГОЛУБЬ; Она "штучку" выбросила. Замуж выходит...

ПОКУПАТЕЛЬНИЦА: Голубь! ... Переписывались с одним из Новой Зеландии, Голубь принес мне от него письмо и вот это платье. "На следующей неделе, - пишет, - приезжаю. Готовь свадьбу!" Замечательное, правда! /показывает свое новое платье/ Пока! И выше голову! /выходит/

ГОЛУБЬ: И у меня конец веселью! /гасит окурок и встает/ Без этого дошел быть человеком. Хоть и есть кое-какие преимущества, не Бог знает какое удовольствие! /отходит к двери/ О, Рихтер, тебя ждет сын. Хочет поговорит. Иди!

РИХТЕР: Где?

ГОЛУБЬ /вынимает визитную карточку, она вдруг оказываеться в рухе у Рихтера/: Вот его визитная карточка! Держи!

АЛЕКСАНДР: Раз ты летал аж до Америки, не повстречал ли где-нибудь по дороге дочь Виктории?

ГОЛУБЬ: Дочь Виктории, гм-м...

АЛЕКСАНДР: Это "да" означает или "нет"?

ГОЛУБЬ: Надежда... Еще раз спасибо, Александр, мне пора.

Выходит на балкон. Свет гаснет, потом на мгновение вспыхивает ярко-красное зарево. Слышно хлопанье крылев.

ПАСКО: Ушел.

АЛЕКСАНДР: Очень жалко... Но и хорошо!

ВИКТОРИЯ: Очень хорошо.

ПАСКО: Очень... Остается за отопление заплатить и...

РИХТЕР /вытаскивает деньги и дает их Виктории/: За отопление!

ПАСКО: Но ведь мы же навоз!? Ты же хотел устроить нам такое!?

АЛЕКСАНДР: Ведь по-твоему человек должен быть злым и жестоким?

РИХТЕР: Хотел как он... Не получилось...

ПАСКО: Я сказал тебе, что тогда он был уставшим? Рихтер, где ты накопил эти твои деньги - в дурдоме или в тюрьме?

РИХТБР: За границей.

АЛЕКСАНДР: В Америке или в Новой Зеландии?

РИХТЕР: В Камбодже. /оба свистят потрясенно/

АЛЕКСАНДР: Наверное ты был там на дипломатической работе?

РИХТЕР: В известном смысле.

ВИКТОРИЯ /Рихтеру/: Рихтер, тебя сын ждет, поторопись!

РИХТЕР: Могу ли я надеяться, что ты передумаешь и выйдешь за меня замуж, или?..

ВИКТОРИЯ: Ну, если смогу убедиться, что твоя душа действительно горит, как стог сена, может, и передумаю.

РИХТЕР: Пока. /стоит на месте/

ПАСКО /смотрит на часы/: Полночь. Пора тамагочи накормить.

АЛЕКСАНДР: А мне голубя. "Свобода, Александр..."

ПАСКО: Ровно полночь!

ВИКТОРИЯ: Ну, мальчики, пора заплатить за проклятое отопление!

ПАСКО: Заплатим, конечно заплатим, еще бы...

АЛЕКСАНДР: Заплатим. Заплатим даже вперед...

РИХТЕР: Козырь! Елки-палки! Да кончится когда-нибудь эта масть? Ничего себе масть!

Медленное затемнение..

Конец

София 1999

оглавление

архив номеров главная

о проекте авторы

ссылки